Понимаю, что можно любить сильней, 

безупречней. Что можно, как сын Кибелы, 

оценить темноту и, смешавшись с ней, 

выпасть незримо в твои пределы. 

Можно, пору за порой, твои черты 

воссоздать из молекул пером сугубым. 

Либо, в зеркало вперясь, сказать, что Ты 

это — Я; потому что кого ж мы любим, 

как не себя? Но запишем судьбе очко: 

в нашем будущем, как бы брегет не медлил, 

уже взорвалась та бомба, что 

оставляет нетронутой только мебель. 

Безразлично, кто от кого в бегах: 

ни пространство, ни время для нас не сводня, 

и к тому, как Мы будем вместе всегда, в веках, 

лучше привыкнуть уже сегодня.
Бродский